Сады Франции: сад Кердало

– Изабелла, расскажите о своем отце. Не скрою, что его русское происхождение было веской причиной прилететь во Францию и проехать полтысячи километров  от Парижа до Бретани.

– Спасибо, что в России помнят об отце. Действительно, создатель сада – Петр Александрович Волконский, потомок древнейшего княжеского рода, известного по роману Толстого "Война и мир" и  по истории с декабристами. Первым садом, оставившим в его душе неизгладимое впечатление, был сад Волконских под Москвой – он мне часто о нем рассказывал. В 1919  году семья переехала из Одессы в Париж, но отца тяготила  жизнь в  большом городе. Видимо, сказывалась русская любовь к просторам. Он несколько раз посещал этот район Бретани и окончательно в  него влюбился. Привлекали близость моря и  мягкий климат побережья Кот-д'Армор. В 1965  году князь купил 18  гектаров земли в тихой долине с видом на реку Жоди и  приступил к реализации своей мечты о  прекрасном саде. Здесь он жил и  работал до своей кончины 13  октября 1997  года.

– Только талантливый пейзажист может создать такой сад. Правда ли, что ваш отец был художником?

– Он перенял любовь к  живописи от матери: в детстве посещал рисовальную школу Общества  поощрения художеств в  Санкт-Петербурге, а  в 24 года окончил известную парижскую Школу изящных искусств. Отец в совершенстве владел европейскими языками  и  много путешествовал, не расставаясь с  мольбертом. Строгая и элегантная палитра его акварелей – гармония коричневых и синих, желтых и охристых оттенков – позднее нашла свое воплощение и в концепции созданного им сада.  

– И как же светлейший князь стал известным садоводом? 

– Любовь к   ботанике –   семейная черта. Мой дед, Александр Петрович, любил садоводство, цветы и  даже серьезно занимался проблемами выращивания винограда на юге России. Во Франции отец близко дружил с  знаменитым селекционером ирисов и мэтром садоводства Франции Роже де  Вильмораном, который очень поддерживал интерес князя к разведению садов. Нельзя не сказать и о влиянии Шарля де Ноайя – основателя сюрреализма и  авангарда в  искусстве, он тоже слыл большим знатоком садов и растений, занимался селекцией камелий, писал книги по садоводству и   оставил потомкам на Лазурном берегу прекрасный сад, известный как вилла Ноай. Благодаря его рекомендации отец стал членом Международного дендрологического общества. Это открыло ему доступ в   частные сады и  сблизило с известными учеными-ботаниками.

– В саду много уникальных растений – наверняка они достались князю из самых лучших питомников? 

– Да, отец тщательно подходил к  отбору посадочного материала. Растения покупал только в "Кру" с трехсотлетней историей или "Трюфо". Эти фирмы поставляли ему пионы и  дельфиниумы редких сортов. А древесные растения в Кердало доставляли из бельгийского арборетума Белдер и  английского питомника сэра Гарольда Хильера.

– А как вы познакомились со своим мужем, он популярный ландшафтный архитектор, не так ли? 

– В Англии я училась садоводству в  местных питомниках, где в  один прекрасный день встретила Тимоти Вогана. Совместное увлечение быстро нас сблизило. Тимоти – востребованный архитектор садов, он, например, реконструировал французские Parc de Courson и  Jardin de  Thoiry. После смерти отца он полностью посвятил  себя Кердало.

– Расскажите про знаменитый Сад четырех каре. Кажется, он появился на месте уничтоженного наводнением огорода? 

– Действительно, старый декоративный огород исчез: сначала он был затоплен, потом покрылся сплошным ковром сорных вьюнков и кислицей. Воган проделал титаническую работу по рекультивации земли и  посадке новых цветов. По подбору растений (пенстемоны, герани, кореопсисы, луки, флоксы) это сад летнего цветения: здесь открытая площадка и летом целый день палит солнце. Но Тимоти подумал и  о весеннем оформлении. В это время наиболее заметна необычная каменная кладка наборными квадратами под ногами посетителей сада. Широкие полосы зеленой травы контрастируют с  камнями и  участками еще голой земли. А вскоре им на помощь приходят рас цветающие лиловые луки, черные тюльпаны 'Queen of Night'  и  пурпурный молочай.

– Этот уголок сада хорош даже поздней осенью, недаром ваш муж уделил такое большое внимание злакам и осенней колористике сада. 

– Вы правы. Посаженная здесь хаконехлоа большая  'Aureola'  меняет свой желтый цвет на теплый розовый и удивительным образом сочетается как с  множеством серебристых растений, так и  с яркими кленами.

– У вас в саду необычная архитектура сочетается с изысканными растениями... 

– Это правда. К северу от дома по солнечному и  хорошо прогреваемому склону тянутся трехуровневые террасы. На них каскадом высажены древесные растения с  мягкой вечнозеленой и  ароматической листвой. Много луковичных. Стоит отметить необычные олеарию и экрифию , а  также восхитительные фуксии и  краснокоренники, расположившиеся вокруг грациозных юкк, кордилин и  бешорнерий. На востоке – верхняя долина с бассейном и пагодой, а тропинка в южном направлении приводит на вересковые пустоши с обширной коллекцией растений кислых почв. Поодаль видны дикие, как говорят в  Англии, медовые луга с разнотравьем и  множеством насекомых. Вниз по ручью друг за другом идут каскадом три пруда, а  в конце долины, где ручей впадает в  Жоди, находится Итальянский грот. В  западной, лесистой части имения есть еще старая голубятня – неотъемлемый атрибут старинных французских садов.

– Здесь часто попадаются огромные пни, что это?

– Бретань –  не рай земной: суровые зимы 1984  и 1985 годов, ураганы в 1976  и 1987  годах унесли почти 350 деревьев, много ценных растений было повреждено во время наводнения 2000 года.

– Какие растения любил ваш отец? 

– Камелии и  рододендроны. Он шутил, что покинул дом и  небольшой сад в  Сен-Клу в  поисках кислой почвы для выращивания своих любимцев. Бретань  – идеальное место для этого. Кроме того, князь очень любил крупномеры с  декоративными листьями, которые могут украшать сад в   течение всего года.

– А его любимое место?

– Бесспорно источник Святого Фиакра. Он на  этой земле с незапамятных времен. Святой Фиакр считается покровителем садоводов, а вода в  источнике – целебной. Здесь отец любил отдохнуть и  утолить жажду. В  этом месте он посадил особо ценные деревья: чилийский нотофагус, рябину Mitchellii с  бархатными листьями и грациозный маитенус чилийский, напоминавший ему плакучую иву из детства.

– Кажется, при строительстве был гармонично использован фермерский дом XVII века, стоявший на этом месте. Особенно хорош формальный сад с  лужайкой перед южным фасадом.

– К планировке участка вокруг дома отец подошел особенно тщательно, применив весь свой художественный талант. Он выбрал колористическое сочетание белого, голубого, пурпурного и розового. Редкая плетистая роза Madame Gregire Steachlin  покрывает большую часть фасада до самой крыши. Лазающая стаунтония шестилистная с восхитительно пахнущими цветками и пилеостегия с кристально белыми соцветиями напоминали отцу шапки снега на деревьях в России. Дополняют ансамбль актинидия коломикта с розово-белыми листьями, группа голубых агапантусов вперемежку с  белыми кринумами и низкий мелколепестник, растущий среди камней самосевом. Вниз к  Саду четырех каре ведет двойная каменная   лестница. Она закрыта для прохода, потому  что фактически стала маленьким альпийским садиком.

– Да, эта лестница – настоящее произведение искусства! А растущий на ней мелколепестник Карвинского можно ли чем-нибудь заменить?

– Мне наша лестница тоже очень нравится: напоминает работы Гертруды Джекилл и ее знаменитый Хестеркомб, в  котором мы с  мужем неоднократно бывали. Чем заменить? Трудно сказать, может, ясколкой или  манжеткой, но все равно они не дадут такую легкую розовую вуаль.

– Какой уголок сада доставляет больше всего хлопот с уходом?

– Нижняя долина. Это самое влажное,  защищенное   от сильных ветров место в саду,  где все растет невероятными темпами, как в тропиках. Впрочем, князь и  хотел получить здесь нечто подобное. Посмотрите, какие гигантские гуннеры, хосты, лизихитоны и страусники здесь вымахивают! Лазающие гортензии черешковые свисают с  новозеландских хохерий, как лианы в джунглях. Мне постоянно приходится работать секатором!

– Правда ли, что именем вашего сада названы  сорта растений?

– Это большая честь для нас и  признание наших заслуг в  садоводстве. Есть, например, кипарисовик туполистный  Kerdalo,  а также красивоцветущий вечнозеленый кустарник рафиолепис Делакруа Kerdalo.

– Невозможно пройти мимо древесной композиции, напоминающей остроконечные горы и  серые грозовые облака. Горы узнать легко – это тисс ягодный, а что играет роль облаков?

– Это редкий сорт питтоспорума - Irene Patterson. В  вашем климате такой эффект может дать лох узколистный, но только на  более маленьких участках. У подножия гор растут дерен белый Sibirica  с  ярко-красной корой, пурпурнолистная скумпия и желтый кипарисовик Лавсона Aurea.